Завещание отца Глеба. Почему служение священника Глеба Якунина не прекратится на земле

Не будем писать о нем в прошедшем времени - это неуместно. Христиане веруют в Бога живых, а не мертвых, поэтому о. Глеб жив. Мертвецы из государственного департамента "религиозных" дел погребают своих мертвецов, и это заменяет многим из них жизнь.

А вера о. Глеба - не декларация, не политическая фраза и - уж понятно - не конъюнктура. Сейчас в России, увы, именно слово "конъюнктура" становится синонимом "веры", и поэтому из мира религии уходит так много людей. "Вера", которая обеспечивает земное благополучие, но которая не насыщают алчущих правды, прокляла о. Глеба. Но такое проклятие, как мы знаем из Евангелия, является благословением.

Казалось бы, довольно широко известно, что о. Глеб Якунин лишен Московской патриархией сана священника и предан анафеме. Это прозошло около 20 лет назад. Но мало у кого, даже из самых законопослушных чад, сейчас поворачивается язык назвать его "анафематствованным лжесвященником". Да, с точки зрения строгой ортодоксии, некоторые реформаторские взгляды о. Глеба могут быть подвергнуты критике. Однако, всем, в том числе и анафематствовавшим его, очевидно, что "проклятие" было наложено на священника-диссидента не за хулу на Христа, не за отступление от веры или проповедь ереси. Оно стало непосредственным наказанием за "непослушание", проявившееся в избрании о. Глеба депутатом Государственной думы вопреки воли священноначалия РПЦ МП ради борьбы за правду, неподконтрольную этому священноначалию, наказанием за выход о. Глеба из юрисдикции Московской патриархии. Неподконтрольность правды является истинным предметом этой анафемы. И какую силу может иметь такая анафема?

Первая заповедь о. Глеба - "не бойся". В том лагерном смысле слова, который он постиг в годы своего исповедничества, а начал постигать еще раньше. Отношение к Богу, которое на языке Писания называется "страхом", несовместимо с пресмыкательством перед "началами и властями, и миродержителями тьмы века сего", которому учит церковь гонящая. Боящийся Бога не должен трепетать перед гражданином начальником, иначе это будет предательством Бога, своего рода поклонением твари вместо Творца. Так учит Церковь гонимая, к которой о. Глеб приобщился задолго до своего официального разрыва с Московской патриархией.

Вторая заповедь о. Глеба - "руби правду прямо". Она напоминает греческий оригинал известного литургийного прошения о епископе, которое известно нам в своей мягкой, церковнославянской версии - "право правяща слово Твоея истины". Ключевые свойства правды, по о. Глебу, - прямота и полнота. В современном церковном мире доминирует иное понимание правды, проповедь которого доносится с высокой первосвятительской кафедры: "Не надо прямо лгать, говорить неправду, но всегда можно о чем-то умолчать, недосказать, если этого требует благо церковное". Правда в исполнении о. Глеба не терпит такой "дипломатии", не признает такого "блага церковного" - она сермяжна, провокативна, как у пророков Ветхого Завета, как у Самого Иисуса. Правда в такой "редакции" обречена на наказание, на кару и на казнь. Но ради этого стоит жить.

Третья заповедь о. Глеба - плод первых двух: будь свободен, с достоинством и спокойно неси знамя свободы, не смиряйся с любыми проявлениями тоталитаризма. И этот плод не умозрителен, а деятелен - свобода по о. Глебу подразумевает не просто бескомпромиссную политическую позицию, но и активное участие в политической борьбе. Эта грань образа священника-трибуна и вызывает больше всего "соблазнов" в православной среде, ведь Царство Христово "не от мира сего", а значит "Церковь должна быть вне политики". О. Глеба предала анафеме та самая Церковь, которая раньше запрещала в служении и лишала сана за малейшие проявления так называемой "нелояльности" безбожной, антихристианской власти. В этом идеал "аполитичности"?! Сергианская модель церковного приспособленчества возмущает христианскую совесть не столько сервилизмом, сколько активным неприятием мученичества, хулой на мучеников, которая является открытой изменой Христу.

Если Царство Христа не от мира сего, то это вовсе не означает, что "Церковь вне политики". Просто у нее иная политика, чем у циничного коррупционера, прикрывающего свой бизнес "красивой" патриотической фразой. Войдя в активную политику, став депутатом, лидером политического движения, о. Глеб предстает перед растерявшимся советским, а позже - российским обществом прежде всего как раз священником - Божьим пророком, обличающим мир, в том числе мир большой политики, в неправде и грехе. Это пророческое служение чуждо елейной "проповеди" - сколь традиционной, столь и пустой благочестивой фразы. Зато оно способно шокировать, будить, вызывать восторг у одних и ненависть у других. Так ведь и действует настоящее Слово, которое, по слову апостола, острее всякого меча обоюдоострого...

В основе "политики" о. Глеба лежит его глубокая внутренняя свобода и верность правде. Неприятие несвободы и возмущение неправдой привели его в политику, не могли не привести. И Евангелие тоже отнюдь не "аполитично" - в том смысле, в котором употребляют это слово современные чиновники-бизнесмены от религии. Резкие обличения книжников и фарисеев - национальных лидеров и духовных вождей народа, к которому пришел Христос, - не производят впечатление "благоденственного и мирного жития". Но зачем нужны благоденствие и мир, если они построены на лжи? "А после лжи, какими руками совершать Евхаристию", - напишет вдохновленный свидетельством о. Глеба русский писатель.

Священник Глеб Якунин - человек огромной силы и большой любви. Отделение души от тела не уничтожает любовь. Его соратники не припомнят моментов сомнений или колебаний о. Глеба в правильности избранного им пути борьбы за свободу и реформу Церкви. А ведь такие колебания свойственны человеческой природе. Такая верность избранной раз и навсегда Правде, несмотря на постоянные неблагоприятные внешние условия, угрозы, гонения, кажущуюся безнадежность, - превосходит природные человеческие силы, это нечто таинственное - то, что дается свыше. О. Глеб уверен, что "тоталитарный монстр", воздвигнутый "на месте святе", обязательно падет, и будет это еще при жизни нынешнего церковного поколения.

И в этом четвертая заповедь о. Глеба - не предай, не отступи. "Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни" (Откр., 2:10).

Александр Солдатов, "Портал-Credo.Ru"